Том 8. Помпадуры и помпадурши. История одного горо - Страница 197

• Предыдущая
• 197 / 249
• Следующая

Из других вариантов корректуры наибольший интерес представляет следующий, удаление которого, однако, не может быть объяснено цензурными причинами: вместо «Я не буду <…> рад найти в них достойных и опытных руководителей» (стр. 66–67, строки 4 сн. — 3 св.) в гранках набора было:

Когда они остались с глазу на глаз с вице-губернатором, Феденька крепко пожал ему руку и сказал:

— Садок Сосфенович! поверьте, что я слишком хорошо понимаю ваше положение!

— Вы изволите видеть, вашество, каково мне жить среди этого смешения национальностей!

— Вижу! очень вижу! но надеюсь, что, с божьею помощью, это все устроится!

— Дай бог, чтоб было по словам вашим, вашество!

— Надеюсь! но во всяком случае, благодарю бога, что он послал мне такого опытного и достойного руководителя!

Затем наступила очередь председателя казенной палаты.

— До какой цифры простирается у вас питейный доход? — спросил Феденька.

— Семьсот восемьдесят шесть тысяч с копейками, — ответил председатель и почему-то улыбнулся, — цифра, вашество, не маленькая.

— И беспрепятственно, поступает?

— Поступает, вашество, совершенно беспрепятственно.

— А гербовой сбор?

— Гербовой сбор, вашество… ну, гербовой сбор…

Председатель не докончил и опять улыбнулся, как будто хотел сказать, что в гербовом сборе есть какая-то шалость.

— Я, однако ж, надеюсь, что при мне гербовой сбор у вас увеличится. Я сейчас же прикажу правителю канцелярии сделать на этот предмет соответствующее распоряжение.

— Дай бог, вашество, дай бог!

— Я надеюсь, что, с божьей помощью, усилия мои увенчаются успехом! Признаюсь откровенно, Павел Александрыч, я все более и более вижу, что мне еще многому надобно учиться, и вполне счастлив, что вижу перед собой такого опытного и достойного руководителя!

Я не буду описывать дальнейших представлений. У управляющего палатой государственных имуществ Феденька спросил, в каком состоянии находится скотоводство в губернии, и получил ответ, что рогатого скота приходится: крупного семьсот тридцать одна тысяча триста три штуки, мелкого девятьсот девяносто девять тысяч штук.

— Стало быть, если б еще одна штука, то был бы и весь миллион, — заметил Феденька, — однако, я вижу, что скотоводство у вас находится в цветущем состоянии.

— На каждую мужского пола душу приходится по 1 3/5 штуки крупного и по 2 1/5 мелкого скота.

— Гм… И если принять во внимание, что ваше управление внове, то, конечно, результат этот нельзя назвать неблагоприятным.

— Наше управление, вашество, хотя и внове, но действует совершенно так, как бы оно было старое!

— Это и есть прямое доказательство его зрелости. Во всяком случае, очень рад, что вижу в вас такого опытного и достойного руководителя.

Такой же характер имела беседа с председателями палат: гражданской и уголовной. Первого Феденька спросил: «Не замечается ли в семиозерском народе охоты к кляузам и сутяжничеству», и получил ответ, что «замечается»; второго спросил! «Благоприятное ли впечатление произвело только что обнародованное в то время уложение о наказаниях», и получил ответ, что «благоприятное». Оба председателя были прапорщики в отставке, и один был даже скорее похож на сторожа, нежели на председателя; но тем не менее Феденька и тому и другому сказал, что очень рад найти в них достойных и опытных руководителей.

В журнале этот текст был воспроизведен лишь до слов: «Затем наступила очередь…». Все последующее было заменено отрывком, который с незначительным сокращением вошел в текст всех прижизненных изданий (стр. 66–67, строки 4 сн. — 3 св.; в журнале после слов «питейный доход» было: «у председателя уголовной палаты, благоприятное ли впечатление произвело только что обнародованное в то время уложение о наказаниях и т. д.).

При подготовке отдельного издания Помпадуры, 1873 Салтыков сократил рассказ и внес в него ряд мелких изменений стилистического характера. Среди текстов, подпавших под сокращение, наибольший интерес представляет описание петербургской жизни Кротикова, в которое вкраплено авторское рассуждение о «монументе», то есть о государстве вообще и русской самодержавной государственности в частности, и послесловие, которым заканчивался рассказ в «Современнике». Оба эти фрагмента печатаются в настоящем томе в разделе Из других редакций, стр. 439–442.

Из других вариантов текста «Современника» наиболее значительны следующие:

, строка 1 св. После: «чтоб не давал ему в долг обедать!» —

Так напутствовали милые молодые люди своего сверстника на предстоявший ему пост. Но Кротик понимал, что каждый из них в то же время мысленно говорил себе: «Господи! когда бы и мне то же!» и, зная это, не сетовал на товарищей. Он сделался благодушен и многих даже звал с собою в Семиозерск: он за большую тайну открывал, что в Семиозерске существует три дня в году семеновская ярмарка и что в последние три года, grâce à l’incurie de la police, обороты на ней упали более, нежели втрое против прежнего. Он говорил, что чуть-чуть ли даже в путях сообщения не чувствуется там недостатка, и рассказывал про какую-то переписку, на основании которой нельзя было заключить ничего хорошего о тамошнем содержателе почт.

— Одним словом, такой там хаос, что, право, не знаешь даже, за что и приняться! — оканчивал он.

Он до того вошел в свою роль, что даже дома, когда никого посторонних не было, воображал, что приводит что-то в порядок. Он мысленно совещался с губернским предводителем дворянства и увещевал его во всем положиться на проницательность администрации; он мирил вице-губернатора с членами губернского правления…